Лошади

На данный момент у меня в работе семь лошадей. Три лошади в России и четыре за границей, в Чехии, во Франции, в Арабских Эмиратах.

Две лошади готовятся мною к съемкам нового проекта студии “Парамаунт” на территории Чехословакии. Поскольку им предстоит сниматься в Чехословакии, я и готовлю их там, чтобы не мотать их через границы и не мучаться каждый раз с тонной документов.

Это два серых рысака, абсолютно, идентично похожих друг на друга. Их и выбирали, как я понял, за сходство, чтобы всегда можно было подменить одного другим. Впрочем, в больших картинах “главные” лошади всегда имеют дублера. У них очень ответственная роль, но по работе не сложная - обычная езда от Эколь, всякие пустяки вроде пассажа, курбета без уздечки под всадником, проходки на песаде, испанского шага - и тому подобной элементарщины. Акцентирую, что сниматься я сам не буду (согласно договору), я только учу лошадей, благо отпуск в Думе достаточно длинный. Никаких "трюков”, где есть определенный риск, им делать, слава богу, и не положено. Они играют (вдвоем) лошадь старинной высшей школы, то бишь от Эколь. А трюковыми лошадьми занимаются каскадеры, к которым я никакого отношения не имею.

В России у меня три собственные лошади - Перст (арабо-буденновец), Липисина (помесь русской и украинской верховой) и Ташунко-Уашштта, буденновский жеребенок трех лет.

Имя жеребенку дали гостившие у меня на тот момент мои друзья-индейцы Огалала (настоящие, из Америки, из резервации, т. н. “новые учителя”). Очень, надо сказать, долго думали (сутки, кажется). Придумали. Нарекли. Я впервые видел обряд наименования лошади по традициям племени Огалала. В переводе с языка Оглала-сиу Ташунко-Уашшта означает “Хорошая Лошадь”.

Что самое удивительное - это трудно запоминаемое и труднопроизносимое имя, что называется, намертво “приклеилось” - и никто, никогда не пытался его исказить или сократить.

Заводское имя (она обычная буденновка с Первой Конной) было какое-то редкостно дурацкое, я его уже забыл. Вообще, порода, масть, кровь, т. н. “движения” и характер - никакого значения для меня не имеют. В России у меня буденновцы, во Франции - андалусиец, в Чехии - вообще рысаки. В Эмиратах - липициан Маэстозовской линии.

Теперь, когда я выбираю лошадь для выучки ее От Эколь, я смотрю только на здоровье, возраст и на то, чтобы жеребенок был обязательно от доминантной кобылы. То есть от кобылы, которая в табуне или косяке была бы старшей. Дети именно таких кобыл отличаются необходимым мне гонором, отвагой, крутостью и чувством собственного достоинства. Последнее качество супер необходимо, так как страхует от ошибок при обучении сложным элементам.

Поясняю

Не амбициозная лошадь “промолчит”, смирится, если я чуть переберу с повторением того или иного элемента. Лошадь с амбициями тут же укажет на то, что урок для нее перестал быть радостью и забавой, что дальнейшее повторение становится наказанием и есть опасность вообще привить стойкое отвращение к тому или иному элементу дрессажа. А это самое опасное. Если исполнение элемента лошадь начнет рассматривать как наказание и сам элемент будет вызывать скверные ассоциации, исполняться он будет всегда очень плохо.

Ташунко я сперва не предполагал оставлять себе, она приехала на воспитание, но когда она пришла в себя, отъелась и увидела у меня в руках шамбарьер, она не раздумывая бросилась на меня, колотила и передом, и задом, вставала на отвесные свечки и молотила копытами, пытаясь достать. Потрясающая лошадь - увидев шамбарьер или хлыст, она разгонялась карьером с другого конца манежа и подлетев взвивалась, ухитряясь бить и передом, и задом. При этом юная, хрупкая девица орала, как косячный жеребец. Она устроила на меня охоту! Я скрывался в пилярах (два столба посреди манежа) - так от них летели щепки. Ну” я, разумеется, поплыл, втюрился, понял, что никому ее не отдам, и занялся малышкой серьезно.

О наказаниях

Никогда и ни за что нельзя наказывать лошадь. Ни при каких обстоятельствах.

Не существует никаких оправданий, извинений, пояснений. Это абсолютная аксиоматика, доказывать которую мне скучно, равно как скучно опровергать мнения дилетантов по этому вопросу. Здесь я вынужден коснуться неприятной мне темы конного спорта, рысачьих бегов, троек, скачек и прочего, всего, что так или иначе основано на наказаниях и причинении лошади боли.

Я бы не задумывась отдал все, что у меня есть, чтобы ликвидировать конный спорт как таковой, равно как и его сателлитов (скачки, тройки и прочее).

К сожалению, мир (в этом вопросе) устроен иначе, чем мне бы хотелось. Спорт был, есть и будет. Давайте переведем понятие “конный спорт” - получим “болевое принуждение лошади к исполнению развлекающих человека действий”. Посему я не желаю в сотый раз обсуждать жестокость и примитивность спорта.

На самом деле все очень просто. Либо для тебя приоритетны интересы человека, либо лошади. К счастью, я отношусь ко второй категории, чем и объясняется шокирующая многих ненависть к конному спорту во всех его видах.

Люраши, мой друг и учитель, ругает меня за мои выступления в прессе и нападки на спорт, учит меня - “занимайся своими лошадьми или теми, которых хочешь купить. Ни слова о спорте!”

Он, разумеется, прав, хотя спокойно до сих пор на эту тему говорить не могу, хотя очень стараюсь. Вот и сейчас почти получилось.

Очень сложная лошадь

Нападающая лошадь - наименьшая из проблем. Если вы имеете в виду Ташунко, то ей всего-навсего надо было разъяснить, что ее никто и никогда не ударит ни шамбарьером, ни хлыстом, ни рукой. Как только она это поняла, проблема была ликвидирована. На это ушло минут двадцать.

Каким образом? Вообще, я не любитель раскрывать секреты От Эколь. Я за свои знания достаточно много платил, чтобы разбазаривать их так просто.

Хотя есть один, пожалуй, главный и определяющий секрет, который можно раскрыть. Либо ты, как говорят мои друзья Огалала, - “Ташунко-Ишши”, то есть лошадечеловек, существо, у которого есть особая способность устанавливать контакт с любой лошадью, либо нет.

Если ты “Ташунко-Ишши”, то, не повышая голоса, объяснить лошади, что шамбарьер ей не страшен, а затем положить ее посреди манежа (без всяких веревок и силы - и играть над нею, лежащей, посвистывать шамбарьером, рассекая вокруг нее опилки - не представляет труда).

Если ты не “ташунко-ишши” - тут придется набивать ей рот железом, избивать, “воспитывать” и так далее, и все равно ничего не получится.

Хлысты и шамбарьеры

Что же касается и хлыстов, и прутов, и шамбарьеров- то у Меня их великое множество. Одних только шамбарьеров - штук десять, и еще штук пять в запасе, так как на них то наступят, то перекусят. Мои лошади не боятся шамбарьера или хлыста. У нас обычное упражнение - сесть на лошадь без уздечки с двумя шамбарьерами в руках и молотить ими по стенам манежа, чтобы приучать лошадь к резким шумам.

Хлысты необходимы для туширования ног при постановке на пиаффе, для подсказок на каприоли, для удержания в воздухе на песаде или леваде.

Хлыст - продолжение руки, которым я дотрагиваюсь до лошади там, куда не могу дотянуться пальцем.

О спортивной выездке и соревнованиях

Во-первых, я уже говорил о спорте. Спортивный дрессаж, так называемая выездка - это тоже спорт, и было бы странно, если бы я стал в нем участвовать. К тому же, то, чем занимаюсь я, слава богу, - ни малейшего отношения не имеет к спорту.

Кроме того, я абсолютно не согласен с правилами, которые вмешиваются в мои взаимоотношения с лошадью (нельзя разговаривать с лошадью, обязательно набить ей рот железом, самому обязательно нацепить шляпку, как у старого гробовщика, и костюм официанта).

Меня все это не забавляет, и, к тому же, не забывайте, что спортивная выездка 90% времени тратит на совершенно не эффектные вещи, не интересные ни мне, ни моим лошадям, а самых эффектных элементов, требующих настоящего мастерства - фигур над землей, езды без уздечки, тер-а-тер, школьного галопа - в ней нету.

Спортивная выездка мучается годами, оттачивая переходы. Зачем? Посадил лошадь или поставил на леваду - и ей веселее, и мне, и зрителю. Вот и весь переход.

Ну а кто не умеет ставить на леваду, - пусть оттачивает.

Когда меня спрашивают, почему я никуда не вывожу своих основных лошадей и не радую современников каким-нибудь эффектным зрелищем, я объясняю, что понимаю, зачем это нужно современникам, но мне пока так никто и не сумел объяснить, зачем это нужно мне. Как вы сами понимаете, материально заинтересовать меня практически невозможно. Что касается признания, то мне как-то хватает Марио Люраши, Гуро, Маскарро и т. д.

Меня мало беспокоит мнение обо мне и о моей работе с лошадьми тех людей, которые не умеют делать и сотой доли того, что умею я.

Цирк

Кое-чему, разумеется, я учился и в цирке тоже. Но не забывайте, что цирк, это цирк, это тринадцать метров в диаметре, ограниченный, жестко очерченный круг, где главное в лошади - ее инстинкт свободы - подавлено полностью. Ничего общего с цирком в моей методике нет и быть не может. Утверждающие обратное, вероятно, не в курсе, что арена круглая, следовательно, лошадь в цирке всегда чуть изогнута, она никогда не движется прямо, что является огромным преимуществом для дрессировщика или всадника.

Плюс - очень не случайный размерчик. Если вы в центре манежа, то пространство от вас до лошади - это 6,5 метра - позволяет вам всегда занимать доминирующее положение. Лошадь всегда доступна бичу и командам. Цирк - это прежде всего вольт, а потом уже все остальное.
Материал и фото взяты с сайта "Планета лошадей"